Ах, да что там, — ну конечно же комик, как есть комик. Трус, балбес и бывалый в одном лице. Рохля, недотепа, нескладеха, слабак, губошлеп, хлопотун, путаник, нытик, плакса, надоеда. Фитюлька в теле увальня. Если и Башмачкин, то пополам с Ноздревым. Очень предприимчивый, очень робкий. Из тех, что вечно раскатывают губу и неизменно остаются на бобах. Ни один герой Альберто Сорди так ни в чем и не преуспел, а ведь как пыжились, как старались, как мудрили. И лотерейные билеты покупали, и хитроумные планы обогащения разрабатывали, и с писаными красотками уединялись в полусумраке, и даже лучшим одеколоном, чтобы решительно наконец потребовать повышения, прыскались. Ничего не помогало. Неизживаемая, фатальная заурядность. Концы с концами всегда удавалось свести, впритык, но удавалось, — хоть и потерпев поражение, сокрушительное и окончательное, герои Сорди все равно оставались шестеренками социального механизма и должны были крутиться дальше. Им никогда не выпадало достичь краха настолько окончательного, чтобы больше не надо было платить за свет. Даже этой милости они были лишены. Даже для этого они были слишком заурядны.