Борис Григорьев эмигрировал после Октябрьской революции и долгие годы был забыт на родине. Его произведения вернулись к русскому зрителю полвека спустя после его смерти, в годы перестройки. Уже в нулевые ретроспективы Григорьева прошли сначала в
KGallery, а затем в Русском музее и Третьяковке. Теперь интерес к его творчеству неослабевающий, и в конечном счете все очень даже ничего. Широко известен григорьевский портрет Мейерхольда — эксцентричная гротескная поза, иероглиф модернистского излома и вычурной забавности. О Григорьеве написаны искусствоведческие труды и изданы книги для тянущихся к прекрасному. До магнитиков на холодильник и прочего мерча еще не дошло, но все к тому идет. Тем более что последнее время на аукционах поднялись цены на его работы: купленные не так давно культурно-историческим фондом «Связь времен» за круглые суммы григорьевские «Ревизор» и иллюстрации к «Братьям Карамазовым» — очень своевременные приобретения. На них и строится выставка в
Музее Фаберже.