Вслед за открывшимся месяц назад masters:dom на Софийскую набережную, в будущую торговую галерею на территории ЖК «Золотой», перебралась и молодая ярмарка от Ассоциации галерей (АГА) |catalog| — нынешний выпуск, четвертый по счету, пройдет с 28 по 30 ноября. Как и прежде, АГА настаивает на демократичности события: места на площадке распределяются жеребьевкой, каждый год необходимо представить нового автора, причем любого возраста. Демократична и тема, избранная ярмаркой в этом году, — потребление. Казалось бы, после Жана Бодрийяра, столь откровенно критиковавшего консьюмеризм, обратить его во благо будет непросто, однако организаторы настаивают, что потребление в культуре — привычка полезная: так «искусство становится частью повседневной жизни человека, а коллекционирование и меценатские жесты — естественными практиками и образом жизни». Этим же вопросам будет посвящена и образовательная программа, организованная |catalog| совместно с Masters: спикеры обсудят разнообразные сценарии поддержки культурных инициатив — от волонтерства до меценатства в пользу музеев. Главной задачей ярмарки, впрочем, остается презентация и продажа новейшего искусства. В этом году |catalog| принимает 59 галерей, из них 40 — члены АГА. Посмотрим, из чего состоит нынешняя культурная потребительская корзина, какого отряда искусство окажется в художественных рядах.

На смену абстракции, издавна заполняющей ярмарочную нишу универсальными интерьерными решениями, все увереннее приходят фигуративные, предельно узнаваемые, а то даже и «реалистические» образы: можно связывать это как с «консервацией» художественного поля, так и с простым переутомлением от монотонного тасования цветовых пятен, лишенных какого-либо нарратива. Неудивительно, что на |catalog| презентуют совсем недавних выпускников петербургской Академии художеств им. Репина, просмотры и выставки которой за последние годы также снискали необычайную популярность. И хотя в каждой мастерской своя школа, далекая от действительно академических традиций и стандартов, Академия остается своеобразным гарантом многофигурных картин на заданную тему, написанных в понятной живописной манере. Так, петербургская Beriozka Gallery, помимо прочего, покажет часть дипломного проекта этого года Коринны Моисеевой (2001) — триптих «Театр марионеток» (2025), групповой портрет кукловодов и кукол. На этом же стенде — «тепловизорная» живопись преподавателя Академии Ивана Покидышева (1993). У московской Set Projects — «телесные», инвертированные, графические листы нынешнего студента Сергея Обухова (1997). Впрочем, его в иллюстративности точно не упрекнуть.

Галерея 9Б из Нижнего Новгорода представит работы Марии Егоровой (1993) — тоже выпускницы Академии, а теперь преподавательницы Нижегородского художественного училища. Ее цикл «Джинсовая река» (2025) — photo-based композиции с нанесенными на поверхность холстов текстами искаженных рекламных слоганов, которые, как поясняет сама художница, являются отражением «усталости от философии общества потребления, скрытой и прямой рекламы, различных манипуляций с аудиторией». Похожим образом работает и художественное объединение «Союз невозможных», чьи живописные работы покажет московская галерея Syntax. Мусорное ведро, на котором значится, что предназначено оно для бахил, утративших силу; разбитое стекло, под осколками которого оставлена записка «Аптека работает. Стучите!»; осыпавшиеся потолки-армстронги, под которыми была спрятана лепнина — эти непритязательные найденные (в том числе в интернете) визуальные образы участники группы соотносят с проблематикой нового «передвижничества». Искать аналогии с Товариществом передвижных художественных выставок в живописной технике будет излишним, однако ясно, что речь идет о реалистическом искусстве с наблюдательной и слегка назидательной интонацией.

На стенде московской InGallery — новые работы Марии Сафроновой (1979), основанные на рассуждениях о социальной матрице и будничных фотографиях непонятного, замершего времени: «Белка и стрелка» (2025) здесь соседствуют с детсадовским «Праздником» (2025) под российским флагом. Саша Кокачева (1987) — одна из художниц стенда петербургской Anna Nova Gallery — также обращается к архивным фотографиям, художественными средствами расщепляет их, низводит до неузнаваемости, визуализируя таким образом непостоянство памяти.

Чтобы убедиться в возвращении утраченных позиций фигуративным искусством, достаточно взглянуть на новые работы Сергея Карева (1989). Казалось бы, убежденный абстракционист и последовательный «деконструктивист» традиционной картины (от Фра Анджелико до Исаака Левитана), в этот раз на |catalog| он представит живописную серию «Русский край» (2025) с храмовой архитектурой. Баланс между фигуративным и нефигуративным пейзажем нижегородско-московской галереей FUTURO будет, однако, соблюден: в пандан Кареву выставят лирические шамоты Алексея Веселовского (1969) из серии «Семь рассуждений о линии» (2025).

Вопросами взаимодействия картины и пространства, перспективы, проникновения взгляда внутрь живописной поверхности всю жизнь был увлечен Эрик Булатов (1933–2025) — штудирование этих основ и привело его к узнаваемым плакатным полотнам, словам, наплывающим на бесконечный пейзаж. Аукционный дом VLADEY выставит на ярмарке по-настоящему редкий лот — подготовительный рисунок Булатова к работе из собрания Русского музея «Тающие облака» (1977).

О флоральных мотивах, стойко удерживающих позиции в декорировании отечественного современного искусства, уже немало сказано по итогам прошедших в этом году ярмарок Cosmoscow и, главным образом, blazar. Ничего удивительного: где фигуративный поворот, там и цветочки, и выставки, посвященные им. Сегодня, — впрочем, как и всегда, — флориография запросто переводится как на эзопов язык, так и на язык новых форм, и при этом легко адаптируется под эскапизм и осторожность коммерческих проектов

Ярмарка |catalog| со всей очевидностью не останется в стороне от предшественников и раскинет соцветия по всей площадке. Владивостокская «Арка» привезет «Нарцисса» (2025), «Вершки и корешки» (2025) и другие пастозные букеты Валерии Вошко (1997). От московской галереи HIDDEN PLACE достанутся натюрморты Юджина (1998) — суровый и наивный сезаннизм со стрит-арт-бэкгрундом. VS Gallery, специализирующаяся на фиджитале (phygital, от англ. physical + digital — физический и цифровой), представит декоративные пластификации Рината Абдрахманова (1992) из серии «Вода шепчет о том, что мы никогда не осознаем» (2024): цветы, колеблющиеся на поверхности воды, как предполагается, воплощают «метафору границы между природным и абстрактным», а также «попытки заново изобрести природу». Представитель аналитической ветви московского концептуализма Паруйр Давтян (1976) с московским Е.К.АртБюро покажет препарированные растения с «цитированными» произведениями искусства — хорошо знакомые гербарии из серии «Элементарий» (2017–2020).

Впервые участвующая в |catalog| петербургская KGallery сразу заходит с козырей: пригласив журналиста Александру Генералову в качестве сокуратора к Ксении Бендиной — те выстроят весь стенд вокруг темы цветов в исторической перспективе XX века, от натюрморта (1920–1930-е) Павла Кузнецова (1878–1968) и раздробленных абстрактных композиций (1980-е) Александра Носова (1947–2020) до нежно-изломанных фарфоровых бокалов-тюльпанов (2025) Киры Костиной (1975) и Hortus conclusus нашего времени (серия «Сад за оградой», 2025) Ивана Смирнова (1993).

Тематических кураторских стендов на |catalog| традиционно немного — да и возможностей для развертывания полноценной экспозиции здесь почти нет. Кроме KGallery, концептуальные решения будут искать Pogodina Gallery, главными героями для которой станут Буратино и Пиноккио, и Lumiere Gallery — с фотографиями, посвященными новому направлению работы галереи, то есть Азии (шанхайские снимки Михаила Савина, Стив Маккари и — куда же без цветочков? — серии «Испытание розами» Эйко Хосоэ и «Ты, Цветущие цветы» Чжана Боцзюня). Впервые участвующая MSCA Gallery — галерея Московской школы современного искусства — при поддержке ЛЕЩУКФОНДА представит «агрофантастический» проект дуэта «Футурапия» (Иванка Гарай и Ирина Попова). Художницы заявляют, что «создают фольклор будущего», обращаются к столь понятному медиуму как текстиль и обещают, что «крестьяне станут художниками», — подход, мягко говоря, нетипичный для разговора о том, что грядет или могло бы грясти, но небольшая выставка-мистификация на |catalog|, может быть, и получится.

Усталость от ткачества, вышивки, а заодно и наивной керамики становится вообще все более и более осязаемой. Кажется, вместо этих ремесленных техник, диапазон визуальных интонаций которых не так уж широк, к счастливой звезде пора дотянуться другому виду декоративно-прикладного искусства — менее тактильному, более холодному и «рефлексивному» художественному стеклу. Пусть и с разной степенью убедительности, но современные авторы уже работают с ним.

Петербургская MYTH Gallery, исправляющая гендерную несправедливость своей последней фотовыставки, помимо ассамбляжей Алины Глазун, керамики Ирины Кориной и Ульяны Подкорытовой, покажет витражные обжиговые росписи Милены Стрелковой (1998). Художница с бакалавриатом по керамике и стеклу, а также магистратурой по металлу (все — в Академии им. Штиглица) остается верна собственным навыкам. Ее панно — вибрирующая «инвертированная» живопись, словно бы раскрывающая изнанку любого образа, порой срывающаяся в абстракцию, порой вторящая негативам из семейных архивов.

В фокусе московской Heritage дизайнерские объекты — поэтому о стекле здесь знают не понаслышке (в этом году, например, в галерее прошла выставка «Степени прозрачности. Vitalité fragile»). Неудивительно, что и на стенде будет много хрупкого: матовые отливки повседневных предметов Владимира Копейкина (1996) — «слепки» с действительно существующих вещей художника и его друзей; тончайшей работы северные букеты Анастасии Прибельской (1988), выполненные в технике лэмпворк (то есть формируемые в пламени горелки); и наконец выдувные сосуды Александры Пацаманюк (2000) — ломкие, если не сказать изысканно надломленные, покрытые вручную треском гравировки.

Пожалуй, самой остроумной репликой на «потребительской» ярмарке |catalog| окажется серия Веры Светловой (1978) со слепками снежков (2024) — ищите ее на стенде петербургской галереи Jessica. Эти эфемерные работы имеют выставочную историю: в начале года они были показаны в подвале «Борея» на персональной выставке Светловой «Надежда», названной так по имени главного местного проходческого щита, что бурит в вязких грунтах двухпутные тоннели метро. Снежки — точнее, гипсовые слепки с них — это и вывернутый наизнанку памятник всем побочным продуктам, лишним, извлеченным породам с суглинками и илом, и изысканный пространственный негатив сродни пулотам Рустама Хальфина, и метафора бесплотного духа искусства, обретающего материальность лишь в трепетной, пусть и бессмысленной отливке художником, и, конечно, прозрачная аллюзия к акции-контрпредложению Bliz-aard Ball Sale (1983) Дэвида Хэммонса, продававшего обреченные на исчезновение снежки и иронизировавшего над современным ему арт-рынком и обществом потребления в целом.