Выставка эта напрашивалась давно. Ведь с главной площади нашей страны, где всего круглей земля, перманентный привет из Древнего Египта шлет самая человечная мумия. Скоро будет сто лет как все шлет и шлет. И не то чтобы есть план препоручить ее, наконец-то, ритуальному агентству, доказавшему свою безупречную репутацию высокими стабильными показателями. Разговоры такие с 90-х заводились, разговоры — да и только. Может, с этого и стоит начать, а там и все остальное наладилось бы.

Мавзолейная архаика — это дикость, множащая дикость. Заложникам этой архаики остается утешаться тем, что бытово жизнь вполне буржуазна, — бары, супермаркеты, инфраструктура, — почти как где-нибудь в Кельне или Гонконге. Если бы только не эта русско-египетская хтонь… Есть ведь места, где Египтом увлекаются жизнерадостно. Пирамида во дворе Лувра, например, совсем не про архаику. Впрочем, египетская древность — тема для самых невероятных фантазий. Пирамиды, Клеопатра, расшифровка иероглифов, сфинксы, обелиски, фараоны и прочие рыбы наоборот, как пел Хвостенко, — тегов тут немало, один другого пуще. Любой музейщик вам подтвердит: покажите кусочек мумии — от посетителей отбоя не будет. Египетская экзотика — кликбейт всех кликбейтов. Египет занимал европейцев еще с эпохи античности, пик же египтомании пришелся на Египетский поход Наполеона. С тех самых пор египетские древности стали подспорьем для разработки монументальных имперских стилей. Впрочем, ими не только славят колониальные завоевания и пассионарных завоевателей.

С шестнадцатого века египетские разности включили в коллекции редкостей и раритетов. Попытки расшифровать египетские иероглифы предпринимались тоже с давних пор. Книги о путешествиях в эти экзотические края пользовались неизменным успехом. Туристы, подсевшие на Египет еще во времена турагентства Томаса Кука, сами не свои лишь бы увидеть эти самые пирамиды. Бесконечно переиздаются «Роман о мумии» Теофиля Готье и «Александрийский квартет» Лоренса Даррелла. На YouTube несметны просмотры клипа Madness «Night Boat to Cairo». Про оперу и кино не стоит и заводить разговор. Египет настолько вездесущ, что даже Елисейские Поля в Париже берут начало от луксорского обелиска. Доходит до того, что маститые гогеноведы усматривают в вещах, созданных Полем Гогеном на Таити, композиционные элементы произведений из египетских залов Лувра, которые художник знал назубок.

Россия тоже приобщена к древностям Нила. Где только не встретишь у нас сфинксов, пирамиды и обелиски — от спуска к Неве перед Академией художеств до приусадебных парков? Страстным египтоманом был архитектор Воронихин, возрождавший Древний Египет в Петербурге и окрестностях. Египетское собрание Эрмитажа значительно уступает луврскому, не говоря уже про коллекцию Британского музея, зато любим мы его нездешнюю любовью. К эрмитажным мумиям поколение за поколением водят школьников, а сотрудникам музея милее всех та, которую зовут между собой Васей. В порыве любви к совсем не отеческим и вовсе не гробам мумии нашли даже в Мартышкино (парочка выставлена в Ораниенбаумском краеведческом)! Все знают петербургский Египетский мост и дом в египетском стиле на Захарьевской, где провела детство поэтесса Елена Шварц. Ну а для особенно привередливых есть спецпредложения: церковь «Кулич и Пасха» плюс два потешных сфинкса, ни с того ни с сего забравшихся на самый верх дома, что на углу Лермонтовского и Союза печатников.

Метаморфозы египтомании — фон выставки, разбирающей существенные сюжеты и забавные эпизоды из истории интереса к Египту. Проект готовился в сотрудничестве со многими российскими музеями и коллекциями и приурочен к двухсотлетию расшифровки Розеттского камня Жаном-Франсуа Шампольоном. Шампольону впервые удалось прочесть древнеегипетский текст благодаря тому, что на этом камне оригинал был представлен в двух версиях письма плюс к нему прилагался перевод на древнегреческий. Его расшифровка кардинально изменила знание о Египте, дав начало египтологии, и еще более подогрела интерес к этой цивилизации.

Шампольон — главный герой выставки, здесь можно увидеть даже прядь его волос, хотя это уж слишком по-нашему, по-египетски. Также на ней показаны произведения на античные и библейские сюжеты: от трагедии Клеопатры до истории Святого Семейства в Египте. Другой важный сюжет — попытки Джованни Баттиста Пиранези противопоставить египетский вкус элленоцентризму.

Гвоздь программы — впервые полностью выставляемый сервиз, изготовленный на Севрской мануфактуре и подаренный Наполеоном Александру I после заключения Тильзитского мира. Полторы сотни чашек, блюдец, тарелок, ваз и прочих умопомрачительных единиц сервировки, украшенных изображениями на египетские сюжеты, превышают возможности воображения прилежного посетителя «Буше». Представить, как этот колосс застолий мог быть задействован на званом обеде или на пиру горой, не так-то просто. Собственно, сервиз и не использовался, поскольку началась война с Наполеоном, и стало не до компотьеров и соусников, подаренных, как вышло, врагом.

Балет «Клеопатра», усеченная пирамида с масонским всевидящим оком, ваза Врубеля «Египтянин», фараон Птолемей Филадельф — усатый, бородатый и в роскошной короне набекрень, Храм Осириса и Изиды в Пенатах, керамические египтянки из Кикерино — от этой египетщины один шаг до шизофрении. Но египтомания, свято верим, не помешательство. Она до некоторой степени и есть бездумная тяга человека к прошлому со всеми фантазмами и несуразностями в придачу. Одержимость древностью, допускающая незнание истории. В Эрмитаже рассказывается о разнообразнейших трансформациях этой одной, но пламенной страсти. Русская египтомания мало чем отличается от того, как в Европе и Америке по поводу и без повода готовы были клясться Египтом, выкачивать из него дикие деньги, положить всю жизнь на его изучение или подсесть на него, как тинейджер на Red Bull. Однако, если искать в местной египтомании что-то особенное, так это макабрная архаика. Нынешний блокбастер не о ней, но на мысли подобные наводит.

Почти тридцать лет назад в Лувре, венском Музее истории искусства и Канадской национальной галерее (Оттава) прошла программная выставка «Египтомания: Египет в западном искусстве. 1730–1930», подытожившая серию выставок о Египте 1970–90-х. Жаль, что интереснейший эрмитажный проект, стоящий в одном ряду с лучшими зарубежными экспозициями, показывают только в России.