Наиболее известный пример фильмов о кинопленке — это 11-минутная работа Джорджа Ландоу «Пленка с перфорацией, надписями по краям, частицами грязи и т. д.» (1966) . В нем мы видим зацикленное изображение моргающей девушки, изначально использовавшееся Kodak для тестирования цветопередачи. При этом Ландоу нарочно сделал видимыми края кинопленки, демонстрируя зрителю элемент кино, который обычно остается невидимым. В центре внимания оказывается «перфорация, надписи по краям и частицы грязи», упомянутые в названии, а самой девушке отведена второстепенная роль. Выбор «найденного объекта» — существующего изображения — свидетельствует о влиянии Флюксуса. Другие художники добивались сравнимого эффекта путем самостоятельного нанесения пометок на кинопленке. Пожалуй, самым радикальным примером этой практики стало «расширенное кино» Тони Kонрада, в особенности фильм «Атака 4Х» (1973). Это короткая запись неэкспонированной 16-миллиметровой пленки — вернее, того, что от нее осталось после многократных ударов молотком (название фильма дублирует название самой пленки — черно-белой ленты Eastman 4X). После всех «пыток Kонрад собрал оставшиеся кусочки пленки, экспонировал ее при помощи стробоскопа «для активации следов воздействия», после чего проявил (химически закрепил) фрагменты в мешочке из марли и подготовил для проекции, соединив дадаистское антикино с идеей «материального кино». В процессе работы над фильмом «7302 Kреол» (1973) Kонрад буквально сварил катушку пленки вместе с курицей и другими классическими креольскими ингредиентами и «скормил» полученное блюдо проектору (номер 7302 обозначает конкретную черно-белую пленку, используемую для получения позитивной копии из негатива, — очевидно, важнейший ингредиент этого кулинарного рецепта). Kритик Брэндон Уэйн Джозеф стал свидетелем этого зрелища и привел весьма красочное описание того, как незадачливый киномеханик боролся с жирной, облепленной курицей пленкой, которая, пытаясь пройти через проекционный затвор, радовала зрителей всевозможными чудесами «структурного кино»: «Мясо стекало по проектору, который целиком был измазан жиром и курицей. Та проскальзывала через затвор [создавая визуальные эффекты] и жутко смердела от нагрева лампы. В действительности это был не только визуальный, но и обонятельный перформанс. Все целиком зависело от мастерства киномеханика, перепачканного слизью!»