К двум уже существующим биеннале Мультимедиа Арт Музея — «Мода и стиль в фотографии» и «Фотобиеннале», запущенным больше 20 лет назад, добавилась третья, сверхамбициозная, презентующая искусство будущего. А в будущее, как известно, возьмут не всех — и если кто об этом забыл, тому напомнят: вместе с другими цитатами великих слова Ильи Кабакова начертаны на стене музея, где на восьми этажах (включая подземный) разместились 60 проектов биеннале. Хотя программным тут кажется утверждение не Кабакова, а Авраама Линкольна: «Лучший способ предсказать будущее — создать его».

Слово «международная» в названии биеннале — не пустой звук: помимо российских и зарубежных художников и авторских коллективов — прославленных, как Энтони Гормли, Михаль Ровнер, АЕС+Ф или Павел Пепперштейн — и совсем молодых, недавних выпускники Школы Родченко, работающих с новыми медиа и создающих свои работы на стыке искусства и науки, здесь есть проекты, сделанные интернациональными группами авторов. Как, например, «Пятый порядок хаоса» — медиаинсталляция 2021 года Кости Новоселова, Кейт Доуди и студии Stain, созданная для проходившего в Москве финального этапа чемпионата мира по программированию и предоставленная сейчас на выставку Aksenov Family Foundation. Произведение позволяет наблюдать за процессом построения квазикристаллов на примере непрерывно усложняющейся структуры традиционных для Средней Азии мозаик — тех, что легко найти в орнаментах иранских мечетей и узбекских памятников. Это сложнее объяснить, чем увидеть: нам показывают, как из ромбических плиток всего двух типов складывается орнамент любой сложности и распространяется на сколь угодно большую поверхность — так, что его нельзя повторить.

За разрастанием орнамента интересно наблюдать, но список авторов работы заинтересует вас не меньше: если Кейт Доуди — именно художница (британская), работающая со скульптурой и инсталляциями, а студия Stain, дуэт Александры Гавриловой и Сергея Титова, специализируется на том, что принято называть science art, то Костя Новоселов — физик. Точнее, это псевдоним, принятый для арт-сцены знаменитым физиком (и по совместительству, как мы теперь знаем, художником) Константином Новоселовым, который в 2004 году получил вместе Андреем Геймом Нобелевскую премию за изобретение графена.

В этой работе есть тот гармоничный симбиоз научного и поэтического, который и делает уместным использование науки в художественной среде. И хотя отнюдь не все в экспозиции отсылает к науке — скажем, «Турандот», новая работа АЕС+Ф, переносит действие сказки Карло Гоцци в Китай 2070 года, именно science art, судя по проектам, взятым в биеннале ее арт-директором Ольгой Свибловой и кураторами Анной Зайцевой, Алексеем Шульгиным и Марией Лавровой, есть основа искусства будущего. Использование художниками результатов научных исследований или методов так или иначе лежит в основе подавляющего большинства показанных работ. К ним принадлежит и «Метаморф» Аннастасии Королевой — оммаж терменвоксу, первому электронному музыкальному инструменту, изобретенному в 1920 году Львом Терменом. Только здесь меняющаяся в зависимости от положения ваших рук интенсивность магнитного поля продуцирует не звук, а новую форму. В том же ряду бесконечное 12-канальное видео «Жизнь и увядание в текущий момент вечности II», созданное международной командой teamLab — не записанное заранее, но сгенерированное компьютерной программой, которая воспроизводит на экране циклы жизни и увядания цветов в зависимости от часового пояса того места, где его показывают.

Здесь много сложных устройств, в сути которых подчас нет времени разбираться, и наукообразных текстов, которые иногда лень читать. Поэтому труднопостижимое перебивается чистым весельем — анимированным «Лобстером в Гуггенхайме» Филипа Колберта, разрушающим знаменитый пандус нью-йоркского музея, и надувной «Сетью» Анны Ротаенко (the Network, 2021), позволяющей зрителям почувствовать себя детьми. Ту же роль исполняет аттракцион с двумя сотнями подвижных зеркал (кинетическая скульптура «Фрагменты» (2006) арт-группы Random International), которые буквально поворачиваются к лесу задом, к вам передом и меняют ваш облик, и размножают вас, и развлекают настолько, что жалко отойти.

Отдельные концептуальные работы, не задействующие науку, — как новые мифы в «Победе над будущим» (2009) Павла Пепперштейна, отсылающей, понятно, к опере Михаила Матюшина и Алексея Крученых «Победа над солнцем», или люди-песчинки в «Механизме» (2018) знаменитой израильской художницы Михаль Ровнер, где человечки на видео становятся элементами бесконечных линий и структур, — кажутся скорее исключением из общего прогноза.

Наверняка кто-то скажет: «Если это и есть искусство будущего, я в него не хочу» — скажет заходя в МАММ и обнаруживая, что уже на первом этаже что-то дрожит и мелькает, обещая неожиданные, и возможно, не самые приятные уху и глазу впечатления. Но никто не обещал, что будет легко. Примерно это имел в виду Даниэль Бирнбаум, когда сказал мне однажды: «Будущее началось, оно не обещает быть приятным, но может быть интересным».

В 2009 году Бирнбаум был куратором 53-й Венецианской биеннале — именно тогда он отобрал в основной проект упомянутую выше «Победу над будущим» Пепперштейна. Еще он был сокуратором двух Московских биеннале и много лет возглавлял Moderna Museet, Стокгольмский музей современного искусства. А потом основал онлайн-галерею и компанию Acute Art, продвигающую в жизнь искусство дополненной реальности, и по сей день ею руководит. Несколько лет назад в том же Мультимедиа Арт Музее Даниэль Бирнбаум сделал VR-выставку, и в интервью, которое мне повезло у него взять, убеждал, что «технический прорыв будет все больше влиять на искусство».

«Бертольт Брехт говорил, что мы можем начать с хороших старых вещей и плохих новых вещей, — напомнил тогда Бирнбаум, — эта реплика может быть ответом тем, кто не готов к такому будущему. Они в любом случае в нем окажутся, даже не будучи связанными с арт-индустрией, потому что новые технологии затронут все стороны жизни» — пожалуй, это главное, что следует понимать про новые технологии: их лучше взять в союзники, чем им противостоять.

Так и поступил Даниэль Бирнбаум, приняв участие в нынешней биеннале — только теперь уже в качестве продюсера. Его новым проектом стал «Лунатик» (2019), созданный в коллаборации со скульптором Энтони Гормли и астрофизиком Приямвады Натараджан. Основываясь на космических картах NASA, они устроили зрителям VR-путешествие в открытый космос с приземлением на поверхности Луны. Но не это главное: поскольку тело зрителя здесь фактически превращается в летательный аппарат, то и физиологические его ощущения, пока он не снимет VR-очки (и некоторое время после), близки к тому, что чувствует космонавт в невесомости. Таким образом, то, что мы чувствуем, становится частью работы. Возможно, это не то, чего мы ждем от выставки — но на хорошее искусство и должна быть сильная реакция, а легкое головокружение от встречи с ним вряд ли кому-то повредит.