В последние годы в мировом производстве телесериалов набрал силу новый тренд: сериалы по мотивам подкастов. В них достаточно документальной составляющей, чтобы создать некий противовес эскапизму фэнтези и комиксов, а с другой стороны, их «документальность» адаптируется, облегчается и размывается по мере создания продукта — в противном случае окажется «слишком много реальности» для желающей развлекаться публики. Главные хиты сериалов по подкастам базируются (в основном) на двух «С» — стартапах и социопатах. Недавняя «Выбывшая» с Амандой Сайфрид — и то, и другое, стартап социопата. Но, как ни странно, не каждый социопат способен запустить стартап. А социопаты для нынешнего этапа развития массовой культуры все-таки важнее.

Культ социопатии (в очень специфическом, предельно романтизированном изводе), начавшийся на наших глазах доктором Хаусом и Шерлоком, обрел своего собственного бога — Локи, своего главного плаксу-жреца — Джокера, своего неутомимого бойца — Декстера, и свой подлинный шедевр — «Дом, который построил Джек» Ларса фон Триера. Попутно и в промежутках в сюжет попадали злодеи и трикстеры помельче, хотя ничуть не менее занятные, а иногда и куда более искусные. Но настал момент, когда сквозь монолит оформившихся зрительских предпочтений просочилась мода пусть и на суррогатную, но документальность. Стали появляться те самые сериалы про стартапы и социопатов. А рядом с ними — про социопатов как таковых. И выяснилось, что обаяние — такая же необязательная часть ключевого образа, как вороные кудри Шерлока или трость доктора Хауса. Все гораздо проще.

«Кое-что о Пэм» — как раз такой простой случай. История, о которой, собственно, и рассказал подкаст на основании журналистского расследования, произошла в Америке в 2011 году: некая Памела Хапп, достопочтенная домохозяйка лет пятидесяти (иногда торговавшая недвижимостью) убила свою подругу, Бетси Фариа, завещавшую той (при весьма спорных обстоятельствах) небольшое наследство. Дело отягощалось тем, что несчастная Бетси была больна раком, а деньги предназначались ею для передачи своим несовершеннолетним дочерям. Расследование проходило из рук вон скверно, и в итоге за преступление был осужден муж убитой. Но на этом миссис Хапп не успокоилась. И убила собственную мать, скинув ее с балкона дома престарелых, и обставив дело как несчастный случай. После чего, разумеется, тоже получила наследство. Благодаря журналистам, эта история стала широко известна, что доставило предприимчивой Пэм кое-какие неудобства, и у нее возник новый хитроумный план: подстроить нападение на саму себя, а на фиктивного преступника взвалить вину за все сразу. Тут, видимо, не все было продумано, и план осуществился лишь отчасти: Пэм Хапп удалось заманить к себе в дом и хладнокровно застрелить совершенно постороннего бедолагу, неспособного постоять за себя. На этом деле ее и взяли, и улик было слишком много, чтобы эта «прирожденная убийца» из тихого пригорода избежала суда. С 2019 года Памела Хапп отбывает наказание в тюрьме. Однако извивы американского законодательства позволили ей, признавшейся в убийстве своей первой жертвы, избежать суда за убийство последней.

Разумеется, журналисты Dateline, севшие на хвост криминальной резвушке, в сериале NBC попали в кадр. Но все внимание там сосредоточено на главной героине. Злодейку-убийцу играет Рене Зеллвегер (она же числится и одним из продюсеров сериала). Это остроумно само по себе и бросает ощутимый вызов возможностям актрисы, недавно получившей «Оскара» и «Золотой Глобус» за роль Джуди Гарланд в одноименном байопике. Спрашивается, где трепетная, ранимая, изувеченная грандиозным талантом и почти неправдоподобной бессердечностью близких великая Гарланд, — и где ледяная, ничтожная, кровожадная корова из американской глубинки?! Где-то внутри актерского организма, конечно же, в темных глубинах дарования, во внушительных складках раздутого тела.

Тело героини — это, безусловно, не тело актрисы. Для того, чтобы вжиться в роль, и не просто внешне стать похожей на реальную Памелу Хапп (это удалось далеко не буквально — реальность куда грубее), но и обрести ее манеры и повадки, Рене Зеллвегер на съемках носила костюм и грим с толщинками, прибавляющими ей веса, пухлости и неуклюжести. Для Бриджит Джонс Зеллвегер уже жертвовала собой и своим здоровьем, но миссис Хапп не удалось получить от оскаровской лауреатки ни единого, как сказал бы Шекспир, «фунта мяса». Актрису уже заклеймили за фэтшейминг, но тут уж либо документальность, либо левацкие тренды — приходится выбирать.

Пэм Хапп, сыгранная Зеллвегер, — при всей своей обыденности, укорененности в среде, существо презанятное. В отличие от прототипа (там все-таки в глаза бросается «ласковая улыбка людоедки» и изящество некрупного лесоруба), сериальная Пэм — милашка. Блондинка в белых курточках и светлых штанишках, распухшая снегурочка из штата Миссури то и дело помаргивает прозрачно-голубыми глазками, ловко маскируя за фальшивой доброжелательностью хладнокровный прищур настоящего снайпера. Мы все знаем, как Рене Зеллвегер умеет щуриться — обаятельная гримаска Бриджит Джонс содержала в себе умилительное полудетское лукавство и почти мультяшную мечтательность. В своей дебютной телевизионной роли актриса, раздвигая губы в знакомой улыбке (процесс непростой — накладки грима мешают мимике) и сооружая на лице привычную маску, меняет лишь выражение глаз — и легко добивается необходимого жуткого эффекта. Понять, как смотрит на мир Памелла Хапп, значит понять Памелу Хапп, а возможно, и большинство подобных ей социопатов. Вклад Рене Зеллвегер в мировую психиатрию, вероятно, не слишком велик, но достоин уважения в силу своей убедительной наглядности: ее героиня начисто лишена сочувствия, умеет манипулировать и мимикрировать, окружающих воспринимает как добычу, а всех, кто смеет ей сопротивляться даже в малом, попросту уничтожает. При этом собственная безнаказанность воспринимается ею как невиновность. Современная классика.

Как, за счет чего миссис Хапп удавалось годами уходить от расплаты? «Кое-что о Пэм» в этом смысле оправдывает свое название — это и в самом деле «кое-что», никаких исчерпывающих формулировок сериал не дает, да и возможны ли они в реальной истории?! Но некоторые «естественные союзники» убийцы-социопата там были поименованы: равнодушие, невежество и чудовищная некомпетентность местных полицейских (усилиями этих красавцев жанр из черной комедии то и дело сдвигался в сторону сатиры), самодовольство и — сюрприз! — вновь некомпетентность, но уже прокуратуры (замечательная актриса Джуди Грир выступает в своем фирменном амплуа «комической подруги главной героини» — ее прокурор настолько ничего не понимает в своей работе, и настолько погружена в свою личную крохотную травму, что ей проще обвинить любого очевидно невиновного мужчину, нежели посмотреть правде в глаза. Женская солидарность как основа коррупции — это что-то новенькое). А вдобавок, разумеется, равнодушие и ничтожество близких, откровенная глупость окружающих и всеобщая овечья уязвимость перед лицом настоящего зла. Документальный (со всеми оговорками) сюжет не позволяет соврать: все-таки глупость — мать всех пороков. Нельзя недооценивать идиотов. В штате Миссури, конечно же.

Не только союзники, но и естественные враги криминальной социопатии в сериале тоже видны. Это туповатые, но очень сильно любившие покойную маму дочери — они несколько подпортят кровожадное пиршество Пэм, хотя и не победят ее. Это весьма компетентный адвокат, всю свою жизнь умело защищавший убийц, но неожиданно вызвавшийся стойко сражаться за невиновного, — цинизм умников бывает небеспределен, и какая-нибудь Пэм может запросто возмутить профессионала, потому что своей психопатической эксцентричностью покушается на его картину мира. Это простая женщина, сумевшая в роковой момент сложить два и два, и не клюнуть на приманку хитроумной героини. (Как ни крути, сама реальность на стороне тех, кто хоть чуть-чуть владеет формальной логикой). Ну и последнее, самое очевидное, оно же самое трогательное: открытый протест. Тихий продавец плюшек, отказавшийся обслуживать уже прославившуюся Пэм: справедливость выше закона в штате Миссури. Смешные нелепые тетки, заикающиеся от собственной смелости, но все-таки прогнавшие убийцу… с занятий по йоге. То есть общество, в котором есть понятие репутации и какой-то минимальный набор распространенных убеждений, вроде того, что лгать и убивать — плохо. Поэтому Пэм Хапп сидит в тюрьме. Хотя усилия, потребовавшиеся даже от этого весьма устойчивого общества, чтобы изолировать всего лишь одну настоящую социопатку, не могут не впечатлять. А что было бы, если бы таких социопатов было сразу несколько? А если много? Но так ведь не бывает. Во всяком случае, документальные подкасты на эту тему еще не стали телесериалами.