Доходный дом купцов Гулиных, в котором располагается MYTH Gallery, старательно завернут в зеленую сетку-чащу строительных лесов. Здание по соседству, некогда принадлежавшее Артиллерийскому управлению, — сокрыто за абстрактно-эклектичным фальшфасадом. Методы, прославившие московских художниц Ирину Корину и Ольгу Божко — создание городских обманок, использование или имитация непривлекательных современных отделочных материалов, внимание к визуальному шуму, — извлечены с улиц, и потому ушедшая на капитальный ремонт улица Чайковского кажется тотальной инсталляцией в их духе.

Впрочем, «Притчу», представленную в MYTH Gallery, нельзя назвать совсем уж типичной ни для сольных, ни для совместных художественных практик Кориной и Божко. Первые работы, выполненные ими в дуэте, датированы началом 2000-х годов — в это время они как раз закончили ГИТИС по специальности «художник-постановщик». С 2002 по 2004 год на фестивале «Арт-Клязьма» (в 2002 — «Мелиорация»), организацией которого в разное время занимались искусствоведы Евгения Кикодзе и Ольга Лопухова и художники Владимир Дубосарский и Александр Виноградов, Корина и Божко показали три совместных проекта — «Лабиринт», «Аудиокинотеатр» и «Заморозку». Эти пространственные инсталляции создавались именно в дуэте — и, глядя на них, было трудно определить индивидуальный вклад каждой из авторов. На выставке в MYTH Gallery художницы работали в разных медиумах, в том числе не в самых для себя привычных: в мастерских «Своды» при поддержке Дома культуры «ГЭС-2» Корина экспериментировала с керамикой, а Божко — с шелкографией.

«Притча» в «Мифе» — что-то вроде утки в зайце: камерное, пусть и достаточно многословное, многосоставное высказывание. Название выставки будто бы предполагает некий нарратив, повествовательную иллюстрацию мудрости и, главное, единственно верно трактуемую мораль в назидание. Этого в «Притче» как раз нет — как нет и кураторского текста, который бы мог задать вектор ассоциациям, наперебой рвущимся к зрителю. Иносказательность, используемая художницами, намеренно неоднозначна, одни и те же образы запросто вызывают и ресентимент, и ностальгическое пощипывание.

Фарфоровые статуэтки и вазы под пластиковые и плюшевые цветы Кориной напоминают мутировавший советский декор. Намеренно наивные по форме и намеренно несуразные по содержанию (чего стоит только «Гибель коренного зуба») фигурки отчего-то вызывают радость узнавания. И дело не только в том, что подобные работы (и на подобных же полочках) уже можно было видеть в 2023 году на выставке «Таяние» в московской XL Gallery. Если раньше и Корина, и Божко обращались к очевидно современным образам — китчу рыночных палаток-павильонов, сайдингу, пикселю и прочим артефактам цифровой эпохи — то последние проекты главным образом инспирированы прошлым, но вместе с тем все так же верны сверхактуальному подходу. Пессимистический советский пассеизм пронизывает современное российское общество. Убранные в дали бабушкиного шкафа сомнамбулические фигурки занимают значительное место в коллективной памяти и продолжают жить, а за исказившимися новогодними масками таятся исказившиеся представления о мире. Советская мелкая пластика — настоящая, а не созданная по мотивам, — уже использовалась Кориной в инсталляции «Курортный дух» (2021), показанной на международной выставке Diversity United («Многообразие. Единство») сначала в Берлине в ангарах закрывшегося аэропорта Берлин-Темпельхоф, а затем в Москве в Третьяковской галерее. Работа, посвященная тревогам и ожиданиям, связанным с заграницей, на следующую запланированную гастроль в Париж не отправилась — проект Diversity United был досрочно закрыт весной 2022 года.

Центральный элемент выставки «Притча» — собранный на границе двух залов дом из одеял. Создание дополнительного выставочного объема, неузнаваемо меняющего пространство галереи, вполне характерно для творчества и Кориной, и Божко, нередко работающих в театре и кино. Дом из одеял и пикейных покрывал, узор которых неожиданно рифмуется с лепниной на потолке, вызывает в памяти детские игровые практики и, конечно, символизирует попытку отгородиться от «взрослого», зачастую враждебного мира. Это сооружение — своего рода убежище памяти, надежда на внутренний покой. В недрах домика, в его теплом свете, также представлены объекты художниц. Особенно интересны две вывязанные крючком лаконичные гирлянды Божко, смысл которых, как и в случае с другими работами, особенно текстовыми, может толковаться зрителями по-разному. Первая такая гирлянда состоит из фразы «будьте добры», которая воспринимается и как этикетная формула, и как императив. Вторая гирлянда — условное изображение пятнистых елок и слово «зеленые». Фразеологизм «елки зеленые» выражает любую сильную эмоцию — от восхищения до досады, негодования. Снова двусмысленность. Кроме того, само слово «зеленые» (связанное из красных ниток) у кого-то вызовет эффект Струпа, а у кого-то ассоциации с молодостью или — из-за соседства с камуфляжными елками — с маскировкой «зеленых человечков». Так вся выставка прочитывается то в сомнении, то в тихом умилении, то в тревоге. Значимые образы — для каждого свои — выхватываются из визуального потока, словно игрушки непрерывно движущегося мобиля над детской люлькой.

Одна из самых оглушительных работ — серия объектов «Цап-царап» Божко. Это скворечники, на которые методом шелкографии нанесены фотографии фасадов с вывесками, обязательно содержащими слово «мир» (в этой вселенной найдется место и «Ароматному миру», и «Миру больших людей», и «Миру корзин»). Рядом зависают деревянные голуби — известный символ мира, — а на полу из перемолотого зерна выложена смешная, когда бы не было так грустно, фраза «цап-царап». Значит ли это, что птичкам несдобровать? По большому счету само слово «притча», ставшее названием выставки, имеет несколько значений, и некоторые из них не сулят ничего хорошего. Не всегда притча содержит аллегорию и служит морали. Согласно словарю Даля, притча, то же самое, что притка, — «нечаянность, внезапный, нежданный случай, и притом дурной, несчастный; роковая помеха», а то и вовсе «порча или сглаз». Интерпретировать название и разнообразные работы, представленные Кориной и Божко, замечать и предчувствовать каждому зрителю суждено по-своему.

До 7 апреля