Это и в самом деле грандиозная история. Лучше всего в ней то, что чем большими подробностями она обрастает, чем фантастичнее и неправдоподобнее становится, — тем основательнее приближается к тому, как все было на самом деле. Реальность головокружительна. «Мясной фарш» — самая успешная, и, наверное, самая знаменитая операция британской разведки во время Второй мировой войны. Ее целью было убедить Гитлера, что союзническая армия не собирается высаживаться в Сицилии (что было очевидно буквально «каждому идиоту», как по обыкновению изящно выразился сэр Уинстон Черчилль). И что, совсем напротив, — все силы будут брошены в сторону Греции и Сардинии. Цена вопроса — десятки тысяч жизней британских и американских солдат. Высокая цена. Не в каждой стране готовы ее с легкостью платить. Надо было что-то придумать.

Управление военно-морской разведки Адмиралтейства в 1942 году возглавлял адмирал Джон Годфри, блестящий и невыносимый (в фильме его сыграл Джейсон Люциус Малфой Айзекс). Его ведомство рассмотрело несколько планов по дезинформации противника, основой всех был так называемый «Меморандум о форели» — сочинение самого адмирала, где он, пользуясь рыболовными метафорами и аналогиями (понятными всем джентльменам в разведке, заядлым рыбакам-любителям) излагал основы манипулирования сознанием врага, искусства пропаганды и контрпропаганды и так далее. Собирать разведданные и внедрять дезинформацию, как говорил Джон Годфри, было все равно что «проталкивать ртуть через можжевеловый куст при помощи ложки с длинной ручкой». Он мог обойтись без форели, но не без метафор.

Помощником у адмирала как раз в это время служил молодой офицер Ян Флеминг — тот самый, автор Джеймса Бонда. Как утверждают знатоки, к сочинению «Меморандума о форели» он имел самое непосредственное отношение. Он же увековечил шефа-адмирала в своих шпионских романах в образе М. Там же, на службе Его Величества, Флеминг имел доступ и к литере Q — так обозначался отдел, где — на самом деле — велись разработки хитроумных приспособлений для шпионажа. В соответствующем эпизоде Джон Флинн, сыгравший Флеминга в фильме, с интересом рассматривает уникальные «часы-пилу» — ободок часов сделан в виде пилы с зазубринками (собственная фантазия будущего писателя, как мы помним, устремится куда дальше). Именно Флеминг обратит внимание заинтересованных офицеров и джентльменов на роман Бэзила Томпсона «Тайна модной шляпки» — Колин Ферт, сыгравший в фильме главную роль, беспрестанно хихикал по поводу легкомысленного названия грошового детектива, а зря: Бэзил Томпсон, конечно, был успешным авторов популярных сочинений с названиями, вроде «Смерть в ванной», но вообще-то он возглавлял разведку Министерства внутренних дел в 1920-х годах и Флеминга вдохновлял не случайно.

«Тут у вас, что — все писатели?!» — приходит в комический ужас один из персонажей фильма, проходя по коридорам Адмиралтейства. И в самом деле, есть чему ужасаться: писателей, более того, детективных писателей и авторов шпионских романов в английской разведке было пруд пруди. Подсказанная Джоном Ле Карре (одним из них, кстати) считалочка Tinker, Tailor, Soldier, Spy — тоже вид дезинформации. Сочиняя кодовые имена настоящим шпионам, пришлось бы довольствоваться «Писатель, писатель, писатель и… еще писатель». Томпсон, Бакен, Мастерман, Грэм Грин, Сомерсет Моэм, Ле Карре, Флеминг — и это не считая тех, кто в отставке возьмется писать мемуары, не менее увлекательные, чем любой вымысел.

Именно из «Тайны модной шляпки» Флеминг и почерпнул идею: подкинуть немцам труп английского офицера, якобы погибшего во время авиакатастрофы. При трупе будет портфель с секретными документами и планом вторжения союзников в Грецию. Собственно, этот трюк известен в разведке давно (под кодовым названием «уловка с вещмешком») — все дело в остроумии и скрупулезности разработки.

Вот ею и займутся два необыкновенно талантливых джентльмена, недавно поступивших на военную службу: бывший королевский адвокат, а ныне лейтенант коммандер Юэн Монтегю (его и играет Колин Ферт) и офицер Чарльз Чамли, очкарик, романтик и умница (Мэтью Макфэдьен. В одном кадре таким образом — целых два «мистера Дарси», стало быть, мы наверняка победим). Дальше дело за малым — создать настолько убедительный, буквально неотразимый образ английского военного моряка и секретных документов, которые он везет, чтобы самая омерзительная на свете форель (то есть нацистский фюрер) сначала клюнула, потом заглотила и, наконец, подавилась.

В военно-морской разведке прибавляется количество писателей (поначалу — просто любителей-энтузиастов): Монтегю, Чамли и примкнувшие к ним леди — пожилая и до гробовой доски преданная шефу секретарша Монтегю (Пенелопа Уилтон) и очаровательная помощница Джин Лесли (Келли Макдональд). Каждый из них, в тесном соавторстве создавая вымышленный образ морского офицера Уильяма Мартина, вложил в него не только свои идеи, но и частичку собственной души: Чамли — несбывшиеся романтические мечты, Монтегю — свои семейные переживания, старая дева — здравый смысл и воспоминания о любви (она написала любовное письмо предполагаемой «невесты трупа»), а Джин — жажду жизни и собственную фотографию (именно она стала воплощением «невесты». То, что на циничном армейском языке тогда называлось «трухой из кошелька»). Лучшая сцена фильма — совещание этой четверки за столиком в ресторане, когда застенчивое лирическое вдохновение каждого, недвусмысленно обозначенное на чудесных лицах выдающихся английских актеров, постепенно «оживляет» фантом. Что-что, а «делать живое еще более живым» англичане умеют.

Дальнейшее — дело техники, скрупулезности и методичности, надо все предусмотреть, собрать и заставить работать мельчайшие детали. Вот этим фильм Мэддена преимущественно и занимается: нам подробно рассказывают, как искали подходящий труп, как писали письма, как подделывали банковские счета, как делали фотографии, создавали хитроумный гроб-футляр, чтобы мертвое тело не разложилось преждевременно, как просчитывали шпионские каналы, по которым пойдет дезинформация и так далее. Почти все, чем была так хороша документальная книга Бена Макинтайра, по которой снят фильм, вошло в экранную версию. Более того, для придания всей этой истории пущей романтичности даже соорудили любовную историю между Монтегю и Джин (в реальности сомнительную). Но тут деваться некуда — если у вас в главной роли Колин Ферт (на котором английская синяя морская шинель сидит все равно лучше, чем все эффектные изделия Хьюго Босса на офицерах гестапо), то избежать сцены, где его герой трогательно топчется на пороге у леди, бормоча нечто безупречно джентльменское, все равно не удастся. Вершиной любовной линии служит сцена, в которой герой Ферта нежно и аккуратно снимает упавшую ресничку со щеки героини.

Можно сказать, что в этой-то реснице все и дело. Потом идея с упавшей ресницей воплотится в еще одну шпионскую ловушку — ее положат в сгиб фальшивого любовного письма, чтобы по отсутствию определить, вскрывали ли нацисты бумаги «майора Мартина». Это вновь остроумно и прекрасно — с точки зрения военно-морской разведки. Но беда в том, что Джон Мэдден на этой реснице проваливается полностью. Не как шпион. А как режиссер. Он не знает, что это — цитата. Наверное, единственный англичанин, который не знает. (Или попросту не способен в своем фильме обнаружить подобное знание).

Сцена с ресницей (точнее, с героиней, которой попало что-то в глаз, и героем, приходящим на помощь) — классический эпизод из легендарной «Короткой встречи» Дэвида Лина, главного английского военного фильма. Режиссерская амнезия Мэддена в этом случае говорит не столько о его короткой памяти, сколько об общей — проходящей через всю его карьеру на самом деле — нечувствительности к собственно кинематографической реальности. Он может сколько угодно нанизывать друг на друга движущиеся иллюстрации к отличной документальной книжке про настоящих шпионов, но от этого «Операция «Мясной фарш»» не становится художественным фильмом. Режиссер не в силах создать образ военного Лондона — а ведь в классических фильмах Дэвида Лина, Кэрола Рида, Хичкока, Пауэла и Прессбургера содержится настоящая сокровищница разнообразных идей на эту тему. Надо лишь уметь видеть. Разумеется, уже ни один из фильмов не снимет великий оператор Роберт Краскер, — но и сегодня наверняка найдется немало мастеров, которые с удовольствием поработали бы над мрачноватой фактурой военного города, особенно учитывая тот факт, что вручить вечерним лондонским пешеходам ручные фонарики (в городе затемнение — от самолетных атак) режиссер не забыл. Но этот свет случаен и никак не работает на единый образ.

Забавно, что знаки возможного присутствия настоящего кино на самом деле то и дело показываются в «Операции «Мясной фарш»» — слишком уж блистательной была в Англии киноэпоха 1940-х, слишком многое определяли кинематограф и люди кино в реальной жизни. Мэддену интересно про Годфри и Черчилля — это прекрасно. Но беда в том, что ему не интересно, например, про Айвора Монтегю, брата главного героя. Он есть в фильме, его играет ни много ни мало Марк Гэттис, но роль его номинальна, хотя с ним связана в «Операции» побочная линия препятствий — Айвор был коммунистом, поэтому у старшего брата возникли некоторые проблемы, впрочем, легко устранимые. Но прелесть в том, что Айвор Монтегю (действительно советский агент по кличке, кстати, «Интеллигенция) — еще и известнейший кинематографист, продюсер пяти английских фильмов Хичкока (в том числе — «39 ступеней», упомянутых в «Операции»), киновед, человек, который сопровождал Эйзенштейна в поездке по Америке. Да и «Короткая встреча» Лина тут в тесном родстве с персонажами — изумительная актриса Селия Джонсон, сыгравшая там главную роль, никто иная как миссис Питер Флеминг, жена старшего брата Яна Флеминга, того самого брата, который был образцом стиля и поведения для младшего и во многом вдохновил автора на создание Джеймса Бонда. Что-то неуловимо смыкается в истории английского кино, если знать, что у Лина снималась «миссис Джеймс Бонд».

Мэдден в курсе, что в 1940-х люди часто ходили в кино, поэтому снимает встречу Чамли и Джин в кинозале, где перед сеансом герой с воодушевлением рассказывает героине о фильме «Признания нацистского шпиона» Анатоля Литвака. Что прекрасно само по себе. Вот только зачем? Если ограничиться лишь многословным упоминанием, никак не воздействующим на экранную реальность? На этот вопрос в фильме нет ответа. Как нет ответа и на главный вопрос: а что вообще хотел Мэдден от всей этой истории? О чем она была? О том, как именно надо выбирать труп в морге, если вам вдруг доведется имитировать утопление (подробный рецепт)? О том, как трудно уломать начальство на стоящий проект? Об английских мечтателях и эксцентриках, которые, собравшись вместе, могут усмирить свою буйную фантазию и придумать что-нибудь посерьезнее крикета (да простят меня игроки в крикет)?! О важности профессиональной разведки и контрразведки в военное время? Но фильм Мэддена не стал даже этим. А ведь мог бы стать историей о том, как одна ресница способна разворачивать в море вражеские корабли и спасать жизни. Если, конечно, эта ресница была бы по-настоящему увидена через объектив кинокамеры.