Сейчас второй этаж Музея Ахматовой не узнать. Вместо привычных залов — узкий коридор коммуналки. Старые двери по обе руки, дюжина или даже больше. В конце коридора — опечатанная дверь; эта комната пустует — хозяин арестован. Тусклый свет, забранные зеленым по плечо стены, выше — побелка мелом. Мел маркий. Это 1930-е — новый дивный мир, в котором кухарка может управлять государством, только кто же ей даст? Впрочем, не только опыт жизни в тоталитарном государстве объединил двух героев этой инсталляции — Анну Ахматову и Михаила Булгакова. Гонимые советским режимом, но не сломленные им, рассказавшие в своих произведениях о сталинской эпохе и не понаслышке знавшие о неподдельном интересе вождя к изящной словесности, они были с детства связаны с Киевом, приятельствовали в советское время и понимали творчество одинаково — как свидетельство о своей эпохе. Многое о 1930-х мы узнаем именно из «Мастера и Маргариты» и «Поэмы без героя» — текстов, несколько десятилетий ходивших по рукам в машинописных копиях и опубликованных уже в «вегетарианские» времена. Мир, предстающий на страницах этих книг, материализуется в комнатах коммуналки, построенной в Фонтанном доме. Здесь и пейзажи Москвы и Ленинграда 1930-х, и панорама Киева начала двадцатого века, и портреты современников и коллег по цеху, и образчики литературной бюрократии, высмеянной в «Мастере и Маргарите», и документы, свидетельствующие о травле писателей, и рукописи их книг, и письма Ахматовой к Сталину с просьбой освободить мужа и сына… Комната-судилище, в которой клеймили агентов Фронды и Антанты и прочих врагов советской власти; комната, где чтят память о погибших в годы террора; кладовка, где по полкам расставлены трехлитровые банки, а в них закатаны рукописи, которые действительно не горят. Чуланы, закуты, простенки… Тесно, мрачно, дико. И безысходно, как существование в коммунальном мире. И, тем не менее, именно об этой жизни были написаны книги Анны Ахматовой и Михаила Булгакова, открывшие в абсурде советской реальности пятое измерение творчества. Выставка в Фонтанном доме — рассказ о претворении советского опыта.