Две выставки наивного художника Павла Леонова, открывшиеся в Москве к его столетию, демонстрируют созданный живописцем идеальный мир

Эпитетом «знаменитый наивный художник» обычно предваряют любой рассказ о Павле Леонове. Но что такое наивный? Не получивший традиционного образования, не прошедший школу классического рисунка — да, конечно, однако сегодня эта деталь биографии художника не кажется определяющей. Множество выставок, начиная с 1970 года, успех у коллекционеров, место во Всемирной энциклопедии наивного искусства, присвоенное ему в 1984 году зарубежными критиками, гран-при на Международной триеннале наивного искусства «Инсита» в Братиславе в 1997-м — все свидетельствует о совсем не любительском успехе. Наивным всегда оставался скорее взгляд на жизнь Павла Леонова, которому он никогда не изменял.

«Многоэтажные» холсты, где сначала, на первом уровне, стоят, идут, радуются люди, над ними идет дорога или течет река, за рекой кони и автобусы, дальше лес, над лесом аэропланы и птички в ряд, — все это бесконечные, подробные рассказы автора о гипотетическом счастье. Как в древней монументальной живописи на фресках выстраивались на разных этажах толпы обреченных на вечные муки и вознесенных на небеса, так у Леонова люди, львы, орлы и куропатки распределены по разным кругам — но только рая, потому что ада на его картинах нет.

Вставленные в раму как в экран телевизора, — которого, по свидетельствам, у Леонова не было, хотя телевизор применительно к своим картинам он сам поминал, — эти мега-полотна воспринимаются как руководство по благоустройству мира. Абсолютно нереалистичное — но Леонов и не стремился показывать правду.

«Реализм — это то, что видишь», — цитирует его в мемуаре, опубликованном к круглой дате в «Новой газете», режиссер Оксана Дворниченко, снявшая о Леонове фильм (его можно увидеть на выставке в ММСИ, как и вторую картину, снятую о художнике Мурадом Ибрагимбековым и Павлом Финном). «А это [картины] — изобретение. Надо новое показывать, новое! То, что мало людям известно!», — продолжает Леонов — подразумевая, что к людям (и к нему тоже) мир поворачивается в основном темной стороной.

Несколько раз Павел Петрович Леонов (1920–2011), родившийся 20 декабря 1920 года в селе Волотовское Орловской губернии пятым ребенком в семье при деспотичном отце, побывал в заключении. Впервые попал за решетку 18 лет от роду, уйдя годом раньше из дома. А ушел, потому что насмерть поссорился с отцом. Почему посадили? Как он рассказывал, пока стоял за билетом в кино, какой-то офицер лез без очереди, Леонов с ним подрался — ну и попал. Отбывал срок в Кировограде — строил дорогу. Потом сидел в Грузии — в Поти, откуда в 1942-м, освободившись, был отправлен в военное училище в Баку, а в 1944-м на фронт.

«Г. Баку, Леонов командывает отделением, готовит последний удар по фошистскому логову, — описывает автор одну из вещей 1995 года, как раз на этот сюжет (орфография оригинала сохранена), — Эту картину я конструировал, хотя я командовал отделением, но местность была другая, <…> далеко от казармы и небыло освальтированной площадки и не литали саммолеты, в переди стоит командир звода…»

В этом красноречивом фрагменте — все, что стоит знать о биографии Павла Леонова, который свои картины именно что конструировал, комментировал как умел — и себя помещал в центр. Не сомневаясь в собственной значимости — но и готовый за все ответить. Описаний картин, сделанных Леоновым, осталось много. Сначала его попросили рассказать историю про «Случай в Венгрии», он записал, ему понравилось, стал повторять. Вставленные в рамки, короткие тексты заполняют коридор второго этажа ММСИ, деля экспозицию пополам, как будто предлагая зрителям рукописный антракт.

С войны Леонов вернулся в родное село, но страсть к перемене мест, привычка к бродяжничеству, на которое он был запрограммирован, — хотя всегда находились реальные причины к перемещениям, — заставили его отправиться в Ростовскую область, потом работать шахтером (о его прибытии на шахту сообщает картина, на которой офицер с гармонью — он сам — прогуливается с девушкой) — и снова был судим, на этот раз за самовольную отлучку. Получил в 1948-м шесть лет, но вышел по амнистии, до 1953-го трудился в Туле на железной дороге, потом в Сибири и на Камчатке — маляром, штукатуром. От малярного ремесла и перешел к живописи, написав к концу 1950-х первую картину маслом. Работал в Казахстане (после которого был и Узбекистан, и Новокузнецк, и Ивановская область). А в 1968-м, узнав о существовании ЗНУИ — Заочного народного университета искусств, поступил учиться. Преподавателем Павла Леонова стал нонконформист Михаил Рогинский, заявивший, что Леонов гений.

С двух работ Рогинского, на которых ироничные тексты сопровождают виды Москвы, — а у его ученика ни одна работа не обходится без слов, — начинается выставка в музее на Петровке. Рядом с ними — ранние, еще моносюжетные вещи Леонова, предоставленные большей частью галереей «Ковчег». Портреты, автопортреты, «Русские путешественники над Африкой», где рыбы кидаются врассыпную от лодок, а густой пальмовый лес гнется под ветром. Нет, Леонов не бывал в Африке, но «Прославить же надо Россию!», как говорил художник.

Это полноценная ретроспектива — все, что создал Павел Леонов за полвека, исключая 1980-е, когда художник вдруг испугался, что придет фининспектор, и его посадят за нетрудовые доходы. Тогда он совсем перестал писать, работал водовозом в деревне Меховицы Ивановской области, где впервые осел в 1975 году, купил дом, женился на Зине, своей музе на всю оставшуюся жизнь — местной дурочке-пьянчужке, которую писал в нарядных платьях, в шляпках и с веерами. Там родился их сын. Счастье закончилось в 2006-м, со смертью Зины. Леонов сник, заболел, переехал к сыну и перестал писать.

Его биография — идеальная драматургическая основа для выставки, другой не потребовалось. Пробираясь по ней от рождения к смерти, от свинофермы к цирку, от Ленина к Пушкину, вы потратите кучу времени, останавливаясь у каждого холста (или у натянутой на подрамник ткани производства Ивановской фабрики, которой Леонов пользовался, когда холсты заканчивались), читая названия в углу картин, разглядывая орнаменты из «жигулей» и лебедей.

В отличие от музейной ретроспективы, проект галереи «Роза Азора», которая теперь работает в пространстве Cube — подвальном помещении под отелем «Ритц-Карлтон» на Тверской, — посвящен Леонову и персонажам его картин. Их вырезал из дерева замечательный воронежский скульптор Сергей Горшков, давший название выставке: «Я памятник ему воздвиг». К столетию.

Леонов с Зиной, сын на коне, Иисус в папахе, Богоматерь в фартуке, ангелы без счета, птицы под потолком — все это материализовано в деревянных фигурах, в самом деле будто сошедших с картин. А они тут же, по периметру, созданные в 1990-х годах, когда, заново найденный искусствоведами и коллекционерами, Павел Леонов снова стал писать. Лучшее время в истории страны и для него оказалось лучшим, самым плодотворным, когда за десять лет он написал около полутора тысяч работ.